Говорят, что на текущую воду и горящий огонь можно смотреть бесконечно, а маяк – это и свет в темноте, и бескрайняя волнующаяся гладь. Трудно придумать что-то более красивое для созерцания.
В пустой маяк, в лазурь оконных впадин,
Осенний ветер дует – и, звеня,
Гудит вверху. Он влажен и прохладен,
Он опьяняет свежестью меня.
Остановясь на лестнице отвесной,
Гляжу в окно. Внизу шумит прибой
И зыбь бежит. А выше – свод небесный
И океан туманно-голубой.
Внизу – шум волн, а наверху, как струны,
Звенит-поет решетка маяка.
И все плывет: маяк, залив, буруны,
И я, и небеса, и облака.
И.А. Бунин. «На маяке» (1903-1904)
Для «Околополитики» уже стало привычным рассказывать об истории Военно-морского флота. И осенний номер не должен был стать исключением. Уже был собран материал, написана основа. Но случайно открытая картинка маяка меня просто зацепила. Я смотрел на нее и понимал – красиво. Причем красиво по определению, по сути своей, и хочется поделиться этой красотой, узнать о ней побольше. Но не по теме же немного. И тут я вспомнил себя, десятилетним мальчишкой, который сидел над альбомом с марками, держа в руках разворот «Маяков СССР». В моем альбоме, уже довольно основательном, гордо выстроились, как на рейде, эскадры всех флотов мира. От древних трирем до современных крейсеров и авианосцев. И зачем тут маяки? Но и тогда, мальчонкой, что-то я видел в них такое, что не давало их убрать в сторону или вложить в обменный альбом. Прошло тридцать с хвостиком лет, и чудесным образом ситуация повторилась. Не затерялись марки с маяками среди героических кораблей, нашли в альбоме свое место. Так и тут, на страницах журнала, не получится у них раствориться. Ведь маяк – это что-то возвышенное, то, что указывает путь и уберегает от опасности. Маяк – это свет. Свет, дающий надежду. Символ, который может трактоваться только положительно. Как ни крути.
Маяки и мореплавание неразрывны. Ведь их главная цель – предупредить, осветить, указать путь к родному берегу. Даже у людей, далеких от моря, маяки и все связанное с ними вызывает только радостные эмоции. Маяк давно стал символом добрых сил, надежды на благополучный исход.
В литературе постоянно можно увидеть сравнение – «как свет от маяка», «как путеводный луч», «маяк надежды» и множество других. Символ маяка используется и в прозе, и в поэзии. Ну и маяк еще своеобразная стена между морем и сушей. Посредник. Смотритель. Проводник. А это то, что не принадлежит ни одной стихии полностью. Он еще что-то такое, что всегда ассоциируется с загадочностью, тайной. И конечно, образ маяка, как двери между мирами, приходил в голову многим. В одной из самых моих любимых в юности книг – «Хрониках Амбера» – маяк настолько сильный символ надежды, что становится дверью к спасению. Рисунок маяка Кабры на стене тюремной камеры превращается для Корвина в портал, через который он и обретает свободу. Не случайно ведь Желязны выбрал для спасения героя картинку маяка.
В сонниках, а им можно верить или нет, для моряка увиденный маячный свет – это предвестник спокойного моря и удачного плавания. Для людей в горе, в беде маяк снится к светлой полосе в жизни. Для больных сон, где есть маяк, сулит выздоровление и улучшение. Видеть свет маяка в шторм – к скорой смене неудачных дней удачными. А видеть маяк в спокойном море – обещание семейного счастья и полного благополучия. Вот только если во сне маяк потух – это уже очень плохой знак.
На удачи маяк накалывали моряки. И традиция эта живет до сих пор.
Профессиональные татуировщики так объясняют этот символ: «С давних времен представители морских профессий ассоциировали маяк с надеждой, помощью, удачным возвращением домой. Для моряков и рыбаков его нательное изображение служило своеобразным амулетом и защищало от неприятностей и опасностей во время путешествий. Эти мужчины наносили татуировки маяка как знак уверенности в том, что обязательно найдут дорогу домой. Неуважительное отношение к данному сооружению сулило неудачу в пути не только одному моряку, но и всему экипажу. Тату с маяком на предплечье или плече обычно делали с четырехмачтовым кораблем и украшали надписью «Прочь от скал». Подобный рисунок символизировал безопасность и надежность». В наш век маяк пришел в нательные рисунки в качестве символа безграничной веры и надежды, света на пути к новым свершениям, новой жизни. «Татуировка «маяк» является положительным и светлым символом, указывающим верный путь среди бурных волн, острых скал и коварных течений. Последние выступают прообразами жизненных трудностей и препятствий, которые свет маяка помогает преодолеть».
Конечно, ничего не бывает полностью безоблачно. Были в истории маяков и свои «черные страницы». Находились и те, кто из корысти или мести уничтожал или ставил ложные маяки. Но насколько презираемы были эти люди среди «морского народа». С самым большим предателем в истории ассоциировали таких, поэтому и называли ложные маяки – «маяком иуды». И наказание за их установку было, конечно, жесточайшее. Во Франции таких преступников привязывали к столбу внутри их же дома и сжигали вместе с жилищем. После чего на этом месте рекомендовалось устраивать свиной рынок. В России, например, во времена Петра I были приняты строгие законы, по которым те же, «кто выставит ложные маяки… и те, которые испортят выставленные маяки… в намерении причинить кораблекрушение… для ограбления оного», наказывались лишением всех прав состояния и ссылкой на каторжные работы в крепостях.
Потребность в маяках возникла сразу после того, как люди стали отправляться в плавание. И место для маяка выбирали, конечно, не просто так, а повиднее, повыше. В средиземноморских цивилизациях древности маяков строили множество, но самым известным был Александрийский маяк – один из семи чудес света. Он был возведен на маленьком острове Фарос, отсюда и его второе название – Фаросский, около берегов Александрии, в III веке до н. э., во времена правления Птолемея II, царя Египта. Архитектором маяка был Сострат Книдский. Маяк построили для того, чтобы корабли могли благополучно миновать рифы на пути в александрийскую бухту. А она в то время была, пожалуй, самой оживленной во всем известном мире. Фаросский маяк был поистине циклопическим сооружением и поражал своим видом. Он состоял из трех мраморных башен, стоявших на основании из массивных каменных блоков. Высота маяка была около 150 метров, и свет его видели за пятьдесят километров. Верх этого чуда венчал купол с 8-метровой бронзовой фигурой повелителя морей Посейдона. Пламя маяка отражалось специальными бронзовыми пластинами-зеркалами, а чтобы горело оно постоянно, к маяку был построен специальный спиральный пандус, по которому вереницы мулов везли топливо. Такое огромное сооружение использовалось и в оборонительных целях. Маяк простоял больше тысячи лет и был окончательно разрушен в XIV веке землетрясением. А в конце XV века его обломки использовали для постройки крепости Кайт-Бей, которая стоит и сейчас.
Но многие древние маяки сохранились и до наших дней. Самый старый из ныне действующих находится в испанском городе Ла-Корунья. Это «Башня Геркулеса» (исп. Torre de Hércules), и построен этот маяк во времена Римской империи, в правление императора Траяна. Строение имеет высоту 55 м и стоит на полуострове, скалистый берег которого возвышается на 57 м над водами залива Бетансос Атлантического океана. По одной из версий, от башни (columna), ставшей символом Ла-Коруньи, и произошло название этого города (исп. La Coruña).
В России активно стали строить маяки при Петре I. Интенсивность их строительства была связана с развитием флота. 8 июля 1807 года по указу Александра I все маяки России были переведены из частного владения в подчинение морского ведомства. Делалось это для обеспечения надлежащего надзора за состоянием маяков и, следовательно, безопасности мореплавания. Поэтому 8 июля стало профессиональным праздником для маячников в России. У нас в стране много маяков и многие достойны отдельного рассказа, но есть один, не упомянуть о котором невозможно. Это самый высокий маяк Белого моря, который находится на Соловецких островах, месте самом по себе культовом, с богатейшей историей. А маяк на горе Секирной Большого Соловецкого острова отличается от других. Это действующая до сих пор церковь-маяк – Вознесенская церковь, сооруженная в 1862 году. В 1872 г. Василий Иванович Немирович-Данченко, известный журналист и путешественник, старший брат знаменитого русского театрального режиссера и драматурга Владимира Ивановича Немировича-Данченко, писал о ней так: «Это сооружение – высоты ужасной. Голова кружилась, все мешалось перед глазами». Маяк вместе с храмом входит в состав Соловецкого монастыря и им же обслуживается под присмотром Соловецкой группы средств навигационного оборудования. Маяк находится на высоте 98 метров от уровня моря, и видно его за 10 морских миль.
Одна из самых известных туристических достопримечательностей Санкт-Петербурга – стрелка Васильевского острова. В ее ансамбль по проекту французского архитектора Ж.Ф. Тома де Томона были включены две ростральные колонны. Рострумом (в переводе с латинского означает «клюв») называли нос корабля. Традиция возведения подобных колонн идет из Древнего Рима, где так было принято отмечать морские победы. Древнеримские колонны украшались носами захваченных кораблей. Ростральные колонны появились на стрелке Васильевского острова в 1810 году. И их прямое назначение – маяки. Одна из них была маяком для судов на малой Неве, другая – указывала путь в Большую Неву. Маяки зажигались ночью и в туман, и служили до 1885 года. Колонны, сложенные из пудожского камня, достигают высоты в тридцать два метра. Внутри них находится винтовая лестница, которая ведет к металлическому треножнику, держащему чашу-светильник на верхней площадке каждой колонны. Сейчас ярко-оранжевые факелы на ростральных колоннах, а в советское время к чашам подвели газ, зажигаются только в дни праздников и торжеств.
Маяки давно стали достопримечательностями приморских городов. И люди так с ними сжились, что зачастую даже не догадываются, что перед ними маяк. Когда мы писали о поездке в Стамбул, то о Девичьей башне в Босфоре упомянули мимоходом, а ведь это известнейший маяк и одна из визитных карточек города.
О том, кто построил на маленьком островке башню, доподлинно неизвестно. По одной из версий, это был афинский полководец Алкивиад, поставивший сторожевую вышку для наблюдения за персидским флотом, по другой – укрепления были построены во время правления императора Константина Великого. После взятия Константинополя турками в 1453 году небольшой форт на островке достался османам целым и невредимым. Они и построили деревянный маяк, обращенный в сторону Мраморного моря. Но не только как маяк использовалась башня. В шторм небольшие суда привязывали к ней для безопасности, чтобы их не унесло волнами. Во время официальных празднеств с башни палили пушки. А очень важных пленников, придворных, сосланных или приговоренных к смерти, держали в ней, перед тем как отправить по этапу или на казнь.
Не раз башня страдала от разрушительных землетрясений и пожаров, а во время пожара 1720 года почти полностью сгорела. Великий визирь Дамат Ибрахим-паша заново отстроил здание маяка, на этот раз из камня, добавив к нему башенку со свинцовой крышей и множеством окон. В 1829 году Девичья башня стала больницей-изолятором во время вспышки холеры. Так что за свою долгую историю башня, помимо того что была маяком, послужила еще и фортом, тюрьмой и карантином. А в настоящее время в ней располагается ресторан. И в нем вам расскажут множество «туристических легенд» о строительстве башни. Самая известная турецкая история о Девичьей башне похожа на сказку братьев Гримм, но именно ее очень любят рассказывать приезжим. В ней турецкий султан безумно любил свою дочь. Но однажды ясновидец напророчил, что она умрет, когда ей исполнится 18 лет. Тогда султан отдал приказ построить башню, и чтоб до тех пор, пока его дочери не исполнится 18, держать ее вдали от всех, чтобы уберечь от возможной смерти. Когда наступила эта дата, султан, думая, что все позади, решил поздравить именинницу, подарив ей горшок с разнообразными экзотическими фруктами. Когда дочь открыла горшок, в нем оказалась ядовитая змея, от укуса которой она и умерла, как и было предсказано. Есть и доброе окончание сказки — девушка осталась жива, спасенная принцем, высосавшим яд из раны. Отсюда и название — Девичья башня. Еще жители Стамбула могут рассказать и о втором названии башни — Башня Леандра. Согласно этой легенде, башня получила свое имя в честь героя древнегреческого мифа — юноши Леандра, который полюбил Геро, жрицу Афродиты. Чтобы тайно встречаться с ней, он каждую ночь переплывал пролив Босфор, ориентируясь на далекий огонь факела, который зажигала для него Геро. Но однажды огонь погас, и не сумевший найти путь в темноте Леандр утонул. Утром волны вынесли его тело к ногам так и не дождавшейся его девушки. В отчаянии она поднялась на башню, бросилась в море и утонула. Миф этот, конечно, очень известный, но все же события эти происходили западней, с другой стороны Мраморного моря. Но только говорить туркам этого не надо – обижаются.
А вот еще одна из подзабытых историй, но уже на американской стороне Атлантики. Что вы представляете первым, когда речь заходит о Нью-Йорке? Скорее всего, одну из самых известных статуй в мире – Статую Свободы. А ведь это тоже маяк. И с 1886 по 1901 год он использовался по прямому назначению, находясь в ведомстве Управления маяков США. Правда, смонтированные в факеле лампы оказались очень слабыми, и в 1901 году Статуя Свободы была передана от Управления маяками военному ведомству, а в 1933 году – Службе национальных парков США.
В США огромная береговая линия и, конечно, множество маяков. Но сегодня я хотел вспомнить еще один, который является символом города, но только уже на побережье Тихого океана. Это маяк Сан-Франциско, и находится он на острове Алькатрас, со всемирно известной заброшенной тюрьмой, о которой снято множество фильмов и написаны тонны книг. Это старейший действующий маяк на Западном побережье США. Маяк, который мы видим сейчас, – уже второй. Первый был установлен и запущен на Алькатрасе летом 1853 года. На маяке был колокол, чтобы подавать сигналы судам в тумане. В 1909 году при строительстве тюрьмы первый маяк Алькатраса был демонтирован. Новый маяк установили рядом с тюремным корпусом 1 декабря 1909 года. А в 1963 году маяк модифицировали и сделали автоматическим и автономным, и ему уже не понадобилось круглосуточное обслуживание. Но это судьба не только маяка Алькатраса.
Существенный вклад в совершенствование конструкции маяков был сделан в начале XX века шведским ученым Густавом Даленом. Он изобрел солнечный клапан, который позволил автоматизировать работу маяков, включая их ночью и выключая при солнечной погоде. Дален получил за это изобретение одну из первых Нобелевских премий по физике. Но то, что сделало профессора знаменитым, лишило многих маячников работы. Ведь после широкого внедрения этого изобретения необходимость в постоянных смотрителях маяков практически отпала. Их задачей стали только обслуживание и экстренный ремонт. Наиболее важные маяки стали полностью автоматизированы. А усовершенствования в навигации, применение системы GPS привели и к сокращению количества маяков.
За многими из них перестали следить, и они стали ветшать и разрушаться. Но многие маяки – это исторические здания. Символы и свидетели целых поколений, и поэтому по всему миру сейчас принимают законы по их охране. И это, конечно, очень правильно, ведь с потерей маяков мы сами что-то потеряем в себе, очень нужное и ценное.
Автор Кирилл Горлов