Екатерина Семенова: Наша работа — обеспечить справедливость

Екатерина Семенова

В России институт Уполномоченного по правам человека относительно молодой, но при этом успешно развивающийся. О том, как защищают права людей в Подмосковье, какие проблемы вскрыла пандемия коронавируса и как они решаются журналу «ОколоПолитики» рассказала Уполномоченный по правам человека в Московской области Екатерина Семенова.

 

 

Екатерина Юрьевна, какие задачи сегодня решает аппарат омбудсмена Подмосковья?

Институту Уполномоченного по правам человека в Московской области в будущем году исполнится 20 лет. За это время удалось сделать многое. Сейчас наши компетенции – это рассмотрение обращений граждан о возможно нарушенных правах, причем не только жителей региона, а всех, кто находится на территории области. Мы рассматриваем жалобы на действие или бездействие органов государственной и муниципальной власти и проводим правовой ликбез. Сейчас люди не боятся отстаивать права, идти в суд. Мы обладаем правом законодательной инициативы. Не во всех субъектах такая возможность была у Уполномоченных. Мониторим законодательство и вносим предложения по актуализации правовых норм.

 

В условиях пандемии, многие люди столкнулись с непредвиденными трудностями. Увеличилось ли в этой связи количество обращений граждан о нарушении их прав?

Весной к нам поступило более 1,5 тыс. обращений. Многие были связаны с плохой информированностью. Люди были насторожены в отношении ограничений. Мы реагировали на каждую меру и государства, и региона. Выясняли соразмерна ли она, правомерна ли, и не ущемляет ли свободу в опасной мере. Мы исходили из принципа «не навреди» при мониторинге тех мероприятий, которые вводились.

 

Есть разница между жалобами, которые поступали весной и сейчас?

Да. Весной вопросы больше касались обеспечения медицинской помощью и вызова скорой, того, как можно передвигаться, что такое самоизоляция. Мы сделали больше 30 тыс. звонков людям, которые заболели и находились на карантине. Затем начались обращения, связанные с выплатами. Были вопросы у самозанятых в части постановки на учет. В большинстве случаев нам удавалось разрешать проблемы. Некоторые решаем и сейчас.

Например, к нам обратилась мама, чьи дети и бывший муж прописаны в Подмосковье. Папа не общается с малышами, а женщина прописана в другом субъекте. Там ей отказали в выплате на детей от 3 до 7 лет, потому что они не прописаны в этом регионе. А у нас отказали, потому что она в области не зарегистрирована. И эту проблему мы, к сожалению, пока не решили.

Сейчас больше вопросов касается протоколов лечения. Люди интересуются, в каких случаях должна приехать скорая, в каких прийти врач. К счастью, сейчас развивается телемедицина, когда можно получить консультации специалистов на расстоянии. Обо всем этом надо рассказывать, потому что незнание порождает панику.

Поступают обращения о блокировке карт людям с хроническими заболеваниями. А они должны получать системную медпомощь и для этого им надо передвигаться по городу. Такие вопросы решаем в ручном режиме.

 

Екатерина Семенова

 

КОРРЕКТИВЫ ПАНДЕМИИ

 

В период жесткой самоизоляции во всем мире участились случаи домашнего насилия. Как этот период прошел в Подмосковье?

Ко мне количество обращений по этому поводу не увеличилось. Но тема серьезная. И когда приходят такие жалобы, мы всегда помогаем. В области есть социально-реабилитационные центры для тех, кто подвергся домашнему насилию. Там люди могут пожить какое-то время. Мы помогаем восстанавливать документы, устроиться на работу или встать на учет по безработице, оформить выплаты. При необходимости сопровождаем человека.

 

Весной мы пережили дистанционное обучение, частично оно действует и сейчас. В этой связи жалобы были? 

От учителей и родителей поступали обращения о невозможности введения постоянной дистанционной формы. У них были такие опасения. Конечно я, впрочем, как и многие коллеги, против. Потому что образование – это не просто приобретение знаний. Это возможность общения в коллективе, наработки навыков коммуникации, социализации человека.

Многодетные семьи жаловались на нехватку компьютеров на всех детей или вовсе на их отсутствие. Помогали им в получении техники.

 

Вам стало сложнее работать в пандемию без личного контакта с теми, кто обращается?

Да, наша работа предполагает личное общение. Человека надо успокоить, посочувствовать, и только потом с холодным рассудком подумать, как ему помочь. И ограничение таких встреч, во время которых можно выяснить детали, усложняет процесс. Кроме того, часть наших сотрудников работает дистанционно. Когда мы командой штурмуем и решаем одну проблему получается быстрее.

 

Отойдем от пандемической темы. Люди с инвалидностью часто встречаются с нарушением своих прав.

Все, что касается людей с инвалидностью, находится под моим личным контролем. Несмотря на то, что в Подмосковье все очень неплохо, есть над чем работать. Обращения поступают часто по поводу обеспечения качественными средствами реабилитации. Злободневная тема – получение государственного жилья. В стране сложилась очередь из внеочередников-инвалидов. И это очень печально. Один из инструментов решения проблемы, который мы предлагаем – дать возможность муниципалитетам брать жилье у частных застройщиков в аренду. Округа отдавали бы эти квартиры в социальный найм людям с инвалидностью, а сами в рассрочку выкупали бы их и передавали в собственность.

 

Давайте немного поговорим о судебной практике. Если гражданину предстоит судиться, он может рассчитывать на помощь аппарата Уполномоченного?

Если человек обратился к нам за помощью, представлять его интересы в суде, мы, конечно, не можем. Но имеем право присутствовать на заседаниях. Мы помогаем судиться – бесплатно сформировать качественный иск, найти компетентного адвоката. Но повлиять на приговор или судебный процесс мы не можем, впрочем, как и все.

 

Президент России поручил Уполномоченным рассмотреть возможность расширения подсудности суда присяжных. Действительно ли назрела такая необходимость?

Сейчас суд присяжных рассматривает только определенные статьи, расширить список статей – значит придать более публичную форму определению виновности или невиновности ответчика. Я считаю, что это правильно. Потому каждый человек имеет право на справедливость в отношении себя – обеспечивать это право – наша работа.

 

беседовала Елена Федина
фото из личного архива Е. Семеновой